Музей восковых фигур в Строгановском дворце

Применение воска известно с древнейших времен. Уже египтяне делали восковые амулеты и маленькие магические фигурки для погребения. Позднее, в Египте времен Птолемеев (III-Iвв. до н.э.), в широком употреблении были фрукты, и цветы из воска, служившие для украшения домов. В Древней Греции и Риме из этого хрупкого материала изготовляли статуи богов, фигурки для разнообразных игр, венки, игрушки и многое другое. Уже в древние времена воск использовали при изготовлении медных и бронзовых статуй: восковую скульптуру обмазывали толстым слоем глины и из получившейся таким образом формы вытапливали воск, заливая образовавшуюся полость расплавленным металлом.

Особое место в восковой пластике занимали изображения людей - искусство, которому и посвящен наш рассказ. На Западе обычай снимать маску с лица умершего или делать восковые портреты существовал уже в Древнем Риме и был связан с культом почитания умерших. Восковые маски (carae) изготавливали при помощи гипсовых слепков, снятых с лица покойного, а затем расписывали. В похоронных процессиях такие восковые портреты несли рядом с умершим, а затем хранили в атриумах (парадных залах)своих домов. Впрочем, с умерших римских императоров делали целые восковые фигуры в натуральную величину, которые затем одевали в подлинные одежды. Эти восковые изображения передавались в роду из поколения в поколение.

С утверждением христианства на итальянском полуострове восковые изображения умерших знатных и именитых лиц стали посвящать церуви, поэтому их помещали внутри католических храмов в нишах и вдоль стен. В средние века в Италии и в других странах из воска делали лица для статуй святых, а также раздичные приношения святым за исцеление от болезней, в виде сердец, рук, ног и т.д., которыми увешивались стены храмов. К этому времени, кроме культовых, погребальных и посвятительных изображений, из воска начинают выполнять мелкие фигуры бытового характера: куклы-марионетки, цветы, фрукты. Все эти работы исполнялись с необычайной скрупулезностью. Большую известность в этой области завоевали мастера Флоренции.

Из Италии обычай создавать восковые портреты умерших перешел во Францию, Англию и Германию, где в кругу феодальной аристократии многие заказывали такие произведения для потомства.

В XIV-XVII веках во Франции существовал обычай изготовлять после смерти короля,принца или представителя знати роскошную восковую фигуру, изображающую усопшего, класть ее, облаченную в одеяния усопшего, на парадную постель и в течение сорока дней оказывать ей почести, какие оказывали этому лицу при жизни.

Начиная с XVII века, восковые портреты стали выпонять еще при жизни изображенных лиц. В числе подобных работ, получивших распространение в светском быту, были статуи в рост, бюсты и медальоны. В Париже широкую известность своими произведениями получил Антуан Бенуа (1632-1717). При дворе Людовика XIV он работал в высоком для художника того времени звании - «первого скульптора по тонированному воску при короле», выполнив ряд превосходных портретов блестящего «Короля-Солнце».

В XVIII столетии входят в моду выставки восковых фигур (по большей части передвижные). В 1770 г. германоязычный швейцарец Филипп Куртис открыл в Пале-Рояле, близ Парижа, свой первый музей восковых фигур, «где можно было видеть всех знаменитых современников». В 1793-1794 гг., в период якобинской диктатуры, работы у Куртиса значительно прибавилось: он снял маски с целого ряда лиц гильятинированных по приговору революционного трибунала (в том числе короля и королевы) и демонстрировал их в своем музее. Тогда-то он и привлек к делу свою племянницу Марию Тюссо, урожденную Грошольц ( 1761-1850), которой было суждено прославить этот музей и дать ему свое имя. В 1794 г. мадам Тюссо унаследовала музей Куртиса, а в 1802 г. выехала в Англию, увезя с собой всего три десятка фигур. Жизнь ее в этой стране на долгие годы превратилась в длительное путешествие: переезды следовали один за другим. К 1835 г., когда ее выставка состояла более чем из 120 фигур, она обосновалась в Лондоне на Бейкер-стрит, где знаменитый Музей мадам Тюссо находится и поныне.

Начало искусства восковых портретов в России относится к 1698 году, когда, возвратившись из своего первого путешествия за границу, царь Петр в числе прочих «раритетов и куриозностней» привенз для Потешной палаты свою собственную восковую голову, а также семь восковых бюстов участников Великого посольства 1697-1698 гг. Интерес Петра I к восковым обманкам был естественной данью удивления перед этим эффектным, сложным, трудоемким и еще неведомым в России искусством. Неизменный интерес к восковым портретам царь проявлял и впоследствии. Во время своего второго путешествия по Европе в 1716-1717 гг. он заказал амстердамскому скульптору И. Кольму восковой портрет арапа (т.е. сопровождавшего его Абрама Петровича Ганнибала) и карлика Луки.

Ряд восковых портретов в конце первой четверти XVIII века исполнил знаменитый итальянский скульптор, работавший в Петербурге, Бартоломео-Карло Растрелли (1675-1744). Самый ранний изваянный им из воска портрет - бюст Петра I в латах, был завершен мастером в 1719 г. Ныне он хранится в Государственном Эрмитаже.

Первые документальные сведения о музее восковых фигур в Петербурге относятся к 1738 г., когда два «савояра» (т.е. балаганщика из Савойи в южной Франции) открыли в доме Неймана у Зеленого моста «в Версале сделанный кабинет».

В Петербурге середины - второй половины XVIII в. не раз гостили подобные галереи восковых изображений современных государей и министров. В ту пору это было зрелище для сравнительно состоятельной публики: вход стоил от двугривенного до рубля, а «знатные особы» платили «по своему усмотрению».

В XIX столетии скульптура из тонированного воска все более входит в быт крупных российских городов: витрины магазинов украшают искусно сработанными манекенами красавцев-щеголей и щеголих; образцы новомодных причесок представляли восковые манекены на витринах парикмахерских, на окнах богатых книжных лавок выставляли портреты известных отечественных литераторов «в виде кукол» и т.п.

Ко второй половине XIX века музеи восковых фигур входят в состав паноптикумов - потешных передвижных балаганов, где экспонировались редкие, диковинные предметы или необычные, причудливые существа. Вместе с ними выступали фокусники, силачи, эквилибристы.

Нужно сказать, что к этому времени кабинеты восковых фигур значительно отличались от прежних. В них помимо изображений современных деятелей все чаще можно было встретить мифологических, литературных, и даже аллегорических персонажей.

Примерно в это же время, в некоторых Петербургских «кабинетах», можно было увидеть точную копию персоны Петра I, которая кланялась зрителям в пояс. Подобные аналоги и укрепили возникшую в XVIII веке легенду о том, что хранящаяся ныне в Эрмитаже растреллиевская статуя также снабжена скрытым механизмом. Такая версия приобрела еще большую убедительность после выхода исторической повести Ю. Тынянова «Восковая персона». Разумеется, столь балаганно-снисходительное отношение к Петру I, которого заставляли кланяться досужей публике, было немыслимо для современников грозного императора.

Судя по имеющимся сведениям, в последней четверти XIX в. восковые паноптикумы имелись во многих городах Российской империи, а также на значительных ярмарках: в Москве - музей Ф. Петака, в Киеве - музей Т.В. Боцова и музей И. Якубовского, в Одессе - музей И.Г. Бахтина, в Калуге, Нижнем Новгороде и т.д. И ходя состав зрителей здесь был в основном демократический, однако нередко эти заведения посещала публика из средних и даже привилегированных слоев общества. Так в 1877 г. в балагане восковых фигур в Кронверском парке в Петербурге бывал А.Н. Бенуа, оставивший яркое описание его в своих мемуарах. В 1907 г. А.А. Блок часто посещал один из петербургских паноптикумов (Невский 86), где в числе других была выствлена фигура умирающей Клеопатры. К.И. Чуковский, рассказывая, что здесь он не раз встречал поэта, вспоминал об извивающейся в руках у восковой царицы «черной резиновой змейке,… которая, подчиняясь незамысловатьй пружине, снова и снова, тысячу раз подряд, жалит ее голову и грудь к удовольствию каких-то похабных картузников. Блок смотрел на нее оцепенело и скорбно».

В начале XX столетия фигура умирающей Клеопатры стала своеобразной эмблемой паноптикумов: ее можно было найти практически в каждом из них.

Испытанный и любимый публикой жанр, ушел в России в небытие после 1917 г. Прошли десятилетия, прежде чем этому забытому искусству суждено было возродиться вновь, чтобы потешить и развлечь современную, более взыскательную и просвещенную публику, даря ей путешествие в далекое прошлое.